«Здесь мы встречаем пресловутую силу регенерации (la recuperation) капитализма (и о нем говорят, что он все регенерирует и присваивает): всякий раз, когда кажется, что нечто от него ускользает, <…> он затыкает пробоину <…>, и машина запускается вновь».
Ж. Делёз. Коды и капитализм. (Лекция 16 ноября 1971 года.)

В последние годы появляется все больше бизнес-инициатив, которые предлагают потребителям, пожалуй, самый необычный товар за всю историю человечества – безопасное пространство. Типичным примером такого бизнеса является антикафе – заведение, в котором посетители оплачивают не блюда и напитки, а то время, которое они провели в стенах заведения. В антикафе царит уют, создается теплая, домашняя атмосфера, горит неяркий свет, есть вай-фай, игровые приставки, бесплатный чай, кофе и печенье в неограниченном количестве – владельцы и менеджеры таких бизнесов пытаются создать максимально безопасную и спокойную среду. В ней находят свое место приличные, образованные люди, которые, в отличие от посетителей обычных кафе, пивных и ресторанов, не провоцируют кровавые разборки и не поют под караоке.

В один ряд с анти-кафе можно поставить и разного рода специализированные коммерческие заведения для гиков – например, клубы настольных ролевых, стратегических или карточных игр, любителей аниме, комиксов и т.п. Эти бизнесы тоже продают безопасное пространство, в котором отщепенцы со странными увлечениями могут спокойно заниматься своим делом и встретить единомышленников, которых так трудно отыскать в недифференцированном потоке «реальной жизни».

Сам факт появления на рынке такой услуги указывает на важную проблему – приватизацию свободного времени и пространства. Свободная городская среда сжимается: остается все меньше мест, в которых человек может отдохнуть, почувствовать себя в безопасности. Раньше весь город в потенциале был таким местом, сами городские улицы были и антикафе, и клубами, и местом для проведения косплеев или концертов. Если не учитывать фактор уличного криминала, любой двор или подъезд можно было превратить в пространство для отдыха (и просто тихого распития спиртного). Однако в последние годы обстоятельства постепенно менялись: вступила в действие серия законов, которая сделала улицы небезопасными. Сначала был введен запрет на распитие спиртного, затем – на проведение несанкционированных митингов (специфическая формулировка которого позволяет распространить его даже на встречу двух приятелей в парке или прогулку влюбленных по ночному городу), затем – запрет на курение у остановок, на вокзалах и т.д. Свободное уличное пространство сжимается, как шагреневая кожа: эти запреты сделали любое свободное времяпрепровождение на улице небезопасным и крайне дискомфортным.

Проблема усугубляется и тем, что приватное пространство тоже становится все менее приспособленным для отдыха. Невероятно высокие цены на жилье, повышение рождаемости и взросление поколения 1980-х (этот период отмечен постоянным ростом рождаемости), привели к «уплотнению» приватных пространств. Нередки случаи, когда в однокомнатной квартире проживают 4 или даже 5 человек (и собака). Причём, эти люди принадлежат к разным поколениям и, следовательно, по-разному проводят свободное время.

Разворачивается жестокая борьба за личное пространство, в которой закономерно побеждают самые сильные, хитрые и опытные – т.е. представители старшего поколения. Они приватизируют теле-ящик, заполняя квартиру шумом новостей, сериалов, футбола или ток-шоу, с нестерпимым скрежетом ввинчивают в стены сверла своих дрелей, разжигают вечный огонь на кухне и приглашают в гости своих друзей.

Короче говоря, даже если не учитывать дефицит пространства и разнородность интересов, само патриархальное, иерархическое устройство семейного жилища делает невозможным равномерное и достаточное распределение домашнего пространства между теми, кто в нем живет. Борьба за пространство с неизбежностью выдавливает множество людей (в основном, молодых) на улицу, где для них тоже не находится места. Традиционное спасение от тесноты и бытового чада приватного пространства – гаражи и пивные – тоже подходит не для всех. С одной стороны, аренда или покупка гаража, равно как и регулярное посещение пивных, не каждому по карману, с другой – не всякий найдет свое место в архаическом, жестоком и подчеркнуто маскулинном сообществе гаражей и питейных заведений.

Город больше не принадлежит людям. Поэтому-то и появляются новые бизнесы, которые за скромную плату дают потребителям то, чего их лишило общество в целом – место, где можно спокойно отдохнуть. Предприятия по торговле пространством и временем даруют временную защиту от опасностей домашней и уличной жизни, но они, в то же время, маскируют важную и остроактуальную, на мой взгляд, социальную проблему.

Давая возможность временно облегчить муки бездомного и неприкаянного (молодого) человека, они позволяют забыть о том, что де юре в любом городе есть сотни, тысячи и даже десятки тысяч квадратных метров площадей, специально предназначенных для культурного досуга. Речь идет о библиотеках, домах и центрах культуры, клубах, выставочных залах и других подобных учреждениях.

Советская власть создала их, в том, числе и для того, чтобы у народа была возможность уходить из закрытого семейно-бытового пространства в открытое пространство идеологии, а также развивать свой творческий потенциал (многие ведущие фигуры советской оперной и балетной сцены – Борис Штоколов, Владислав Пьявко, Ирина Архипова, Рудольф Нуриев и другие – начали свой путь в кружках и «самодеятельностях» разного рода).

Сегодня учреждения культуры заселены недружелюбными тётками «от культуры», которые мало заинтересованы в том, чтобы принадлежащие им пространства открылись для людей. Библиотеки, выставочные залы и дома культуры пустуют, вялое биение жизни поддерживается лишь в тех же «самодеятельностях», куда родители по старинке сдают своих детей (естественно, для того, чтобы увеличить свою долю домашнего пространства, пока детишек терзают климактерические «педагоги»). При этом, с формальной точки зрения, эти свободные пространства всегда заняты. Например, библиотеки устраивают вал «мероприятий» (таких как выступления членов союза писателей, певцов-бардов, вечера патриотического воспитания, православные праздники и т.д.), на которые в принудительном порядке сгоняется публика, состоящая в основном из сотрудников библиотеки, школьников и/ или учащихся колледжей. Поэтому любая низовая инициатива, которая стремится занять свободное пространство в учреждениях, наталкивается на возражение «ответственных лиц»: у нас всё занято, вот, посмотрите план, ни одного свободного дня, ни одного свободного помещения.

По сути, учреждения культуры стали своеобразным перевалочным пунктом для чиновников: должность, связанная с культурой (например, должность директора библиотеки) – это понижение и наказание для относительно крупных функционеров (ведь культура, как известно, в нашей стране финансируется по остаточному принципу).

И, одновременно, стартовая площадка для самых амбициозных тёток-бюджетниц, обросших достаточным количеством связей для интимного слияния с чиновниками из местной администрации. На основании этой системы в библиотеках и ДК сформировалась своя «мафия», состоящая из работников культуры и чиновников, действующих в тесном контакте с работниками образования. Она, во-первых, изгоняет со своей территории все низовые инициативы (что парализует способность людей к самоорганизации). Во-вторых, сдает государственные площади в аренду различным бизнесам – вокальным и танцевальным студиям (чаще всего в них обучают танцу живота), рок-клубам, и т.д. (При этом неясно, поступает ли арендная плата в госбюджет или оседает в карманах тёток.) В-третьих, насильственно загоняет молодежь в заповедник почвенно-патриотической культуры (тем самым препятствуя народному просвещению и самообразованию).

При этом власти, по всей видимости, совершенно неинтересно, что происходит в учреждениях культуры – и здесь могла бы сформироваться точка плодотворного сопротивления…

Борьба за освобождение уличного пространства сегодня обречена на провал просто потому, что власть поставила его под полный контроль. Митинг за свободу собраний можно не санкционировать, парад зомби, массовую игру в снежки или шествие пастафариан – разогнать дубинками и слезоточивым газом, людей, выпивающих и покуривающих в парке, можно оштрафовать и развезти по отделениям милиции. В этих случаях действия власти будут совершенно законными. А вот на борьбу за свободное пространство в учреждениях культуры ещё не наложена калька законотворчества. Активизация низовых инициатив позволила бы перевести некоторую часть закрытых площадей под контроль неформальных народных сообществ. В тех же библиотеках могли бы заработать совершенно бесплатные анти-кафе, клубы, кружки, некоммерческие выставки и другие DIY-проекты. Но увы, там, куда не дотягиваются щупальца власти, разворачивает свои сети капитал…

Учреждения, торгующие свободным пространством, дают возможность «мирного» решения проблемы. Зачем тратить время на борьбу с агрессивными тётками из ДК, если можно за смешную сумму отдохнуть в коммерческом заведении? Зачем проходить через муки и противоречия самоорганизации, если в антикафе уже ждёт горячий чай и вкусные печеньки?

Зачем устанавливать и постоянно охранять границы своей территории, если можно стать временным гостем на территории капиталиста? Люди, в сознании которых прямолинейно-упрощенческий прагматизм накладывается на воинствующую недальновидность, просто-напросто не понимают смысл сопротивления.

Пример коммерческих пространств показывает нам, как капитализм работает на власть, как их совместные действия парализуют личную волю и поддерживают устоявшееся положение вещей. Если у власти исчерпывается ресурс подавления, на помощь ей приходят капиталисты… Капитализм мгновенно охватывает те социальные территории, на которых возникает потенциал хотя бы относительного освобождения, затем эти окна возможности постепенно перекрываются властью. Например, преобразование успешным предпринимателем Борисом Куприяновым пяти «маасковских» библиотек, позволит власти сохранить статус-кво в остальных библиотеках и учреждениях культуры не только в «мааскве», но и по всей России…

Люди, нещадно эксплуатируемые властью и капиталом, заслужили право на покой и отдых. Однако даже это право постепенно превращается в привилегию, пусть даже и доступную за символическую плату. И вытеснение людей с улиц, и закрытие публичных пространств для низовых инициатив – оба этих процесса постепенно приближают нас к полному отрицанию любых прав человека.

Однако капитализм скрывает от людей очевидную необходимость самоорганизации, и посему даже борьба за культурный отдых требует некоторого уровня осознания социальной динамики. Он, в свою очередь, невозможен без свободного доступа к просвещению и неконсервативной культуре, который блокирован «тётками» и капиталистами. Этот замкнутый круг необходимо разорвать, ведь ресурс точек сопротивления, которые мы неосознанно сдаем, не безграничен, и, в конце концов, мы можем прийти к ситуации, когда даже право на жизнь станет привилегией…

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>